В эфире Радио «Комсомольская правда» заместитель председателя комитета Торгово-промышленной палаты России по природопользованию и экологии Олег Плужников рассказывает, зачем нужны свои системы мониторинга и отчетности углеродных выбросов.
Насколько известно, была принята целая концепция социально-экономического развития до 50-го года или это еще рабочий документ?
Весь мир борется с климатическими изменениями и вводит различного рода меры, связанные с защитой климата - это действительно так, единственное, с чем я не соглашусь, так это с тем, что в Российской Федерации тоже пересматривают переход на углеродную нейтральность. На данный момент этот вопрос находится на стадии обсуждения - будет ли эта углеродная нейтральность в 50-м, 60-м году и будет ли вообще. Но опять же, работа здесь интенсифицировалась, в первую очередь в Правительстве. Я надеюсь, что такие экономически обоснованные решения будут приняты.
Как Вы считаете, с точки зрения того, что сегодня вводятся новые налоги, которые мы должны платить при поставке товаров при пересечении границы – это для нашей экономики серьезный удар?
Действительно, последний год особенно интенсивно ведутся дискуссии в отношении введения пограничного углеродного сбора, и я бы избегал здесь слова «налог», поскольку это немного разные вещи не только по технике. Действительно, импортеры углеродоемкой продукции в страны Европейского союза должны будут платить в первую очередь на основании данных об углеродном следе, или, если нет таких сведений, то хотя бы иметь представление о том, каким может быть этот углеродный след. Насколько он может оказаться болезненным для российской экономики? Безусловно, это удар, но удар довольно слабый, чем ожидалось несколько недель или месяцев назад. Во-первых, потому, что эта плата вводится с 2026 года, а не с 2023 года, и соответственно, есть время во всех смыслах подготовиться не только к введению самого механизма, но и к созданию системы регулирования на национальном уровне, и в том числе с точки зрения расчета углеродного следа нашей продукции, а также есть время на переговоры с ЕС по целому ряду вопросов, которые остаются пока еще открытыми. Опять же, решение окончательное по этой схеме не принято, это пока только предложения, но предложения для нас будут существенно более мягкие, чем предложения, которые предполагалось принять еще 2-3 месяца назад.
- Аналитики говорят, что к 2030 году мы потеряем чуть ли не 50 млрд долларов?
Да, был анализ KPMG, но надо отдать должное, что KPMG делал свои оценки в условиях достаточно существенных неопределенностей, были совершенно различные варианты худших сценариев, когда цифры доходили до 50 млрд, сейчас эта цифра колеблется от 1 до 3 млрд.
- А какие основные отрасли могут пострадать?
Считается, что в основном черная металлургия. Цветная металлургия тоже обкладывается пограничным сбором, но здесь, я думаю, существенно более приемлемое положение, поскольку алюминиевая промышленность в Российской Федерации в основном является достаточно низкоуглеродоемкой. И есть даже сценарии, при которых алюминиевая промышленность России может даже и проиграть, а может даже выиграть в конкуренции с другими странами, поставляющими алюминий на европейский рынок. Но я думаю, что действительно самая пострадавшая отрасль - это черная металлургия. Есть еще отрасль цементной промышленности, электроэнергетика, которая возможно тоже пострадает достаточно серьезно, но объёмы поставок электроэнергии в Европу не слишком велики, поэтому можем говорить только о черной металлургии.
- А есть ли такой сценарий, при котором будут расчёты секвестирования наших лесов правильно сделаны: тайги, всех тех полей, которые заросли, при котором окажется, что мы не только самая большая страна, покрытая площадью лесов, мы не только должны платить, но еще и сможем торговать теми поглощающими возможностями лесов, которые есть в стране - есть ли такой сценарий?
Есть сценарий, при котором предполагается довести нашу поглощающую способность до полутра-миллиардов местных зон, пятисот-шестисот миллионов тонн с одной СО2- эквивалента, который сейчас есть в официальных докладах. Опять же, это только сценарий, нет официальных данных по поводу того, что у нас уже пересчитали цифры по поглощениям в лесах и других землях, это есть то, что называется землепользованием лесного хозяйства. Официальных данных пока не представлено, но важно, чтобы эти данные были верифицированы и одобрены, в том числе и группой международных экспертов. Такой сценарий крайне маловероятен, но это только часть проблемы. Вторая часть проблемы заключается в том, что продавать можем только проектное сокращение выбросов или проектное увеличение поглощения, согласно 6-ой статье Парижского соглашения. Это то, что могут покупать добровольные рынки, но это не значит то, что это купят, и это третья часть проблемы, потому, что ЕС до настоящего времени к проектам по увеличению поглощения относился весьма сдержанно, скорее даже негативно. И будут ли эти проекты учитываться в европейской системе торговли выбросами? Собственно, от этого зависит то, насколько можно будет продавать в Европу подобного рода сокращения единиц выбросов или единицы поглощения – это будет в значительной степени определяться не только международными правилами в рамках Парижского соглашения, но и конструкцией той системы торговли выбросами, которая сейчас работает в ЕС. Она не предполагает возможность передачи вообще никаких сокращений или поглощений, но скорее всего, произойдут определённые изменения в связи с принятием 6-ой статьи Парижского соглашения, и здесь, конечно, нам надо будет добиваться того, чтобы наши проектные сокращения или увеличение поглощения выбросов учитывались в соответствии с 6-ой статьей Парижского соглашения.
- А о чем 6-ая статья Парижского соглашения?
Если говорить кратко, это статья предполагает возможность передачи единиц выбросов от одной стране к другой. Но опять же, это возможность, которая открывается. Во – первых, по шестой статье необходимо еще договориться о принятии «правил игры», это произойдет на конференции в Глазго в ноябре этого года. Надеюсь, что это произойдет. Во-вторых, я подчеркну, что это не просто мы взяли и пересчитали наши поглощения и у нас стало на несколько сотен миллионов или миллиард тонн больше, ведь это с точки зрения возможности продажи не имеет никакого значения. Главное, чтобы это были проекты, которые удовлетворяют определённые международные интересы.
- Скажите, а в связи с тем, что недавно Ангела Меркель встречались с Джо Байденом в Вашингтоне и говорили как раз о том, что будут устанавливать климатическое энергетическое партнерство, в связи с этим будут ли какие-то изменения в Европейском Союзе, будет ли интенсификация этого процесса?
Я думаю, что интенсификации не будет, куда уже интенсивнее. Для европейцев сейчас очень важно договариваться со своими странами-партнерами и сателлитами по вопросам климата, по энергетическому сотрудничеству в отношении определённых «правил игры», которые сейчас устанавливает Европа и которые будут в той или иной степени вынужденно распространяться на отдельные страны, точно также как на нас будет распространяться пограничный углеродный налог или пограничный углеродный сбор. Я бы хотел здесь отметить, что США подготовлены к введению этого пограничного углеродного сбора, но в целом, реакция достаточно негативная, в самих США подготовлен законопроект о введении пограничного углеродного сбора в США. Здесь можно сказать, что не только возможен, а однозначно будет диалог между США и Европой по поводу гармонизации законодательства в этой области, в том числе по введению углеродного сбора, точно так же, как Европа уже начинает договариваться об этом с Китаем. Очень рассчитываем на диалог между Россией и Европой в отношении того, что мы тоже договоримся. Все это не должно идти с нашими социально-экономическими планами и задачами развития нашей экономики.
Подготовлено по материалам программы "Чистая страна" Радио «Комсомольская правда»
Эксперт: Плужников Олег
Тематики: Природопользование и экология
Источник: Радио Комсомольская правда
