Как в условиях пандемии коронавирусной инфекции, режима самоизоляции выполняются международные контракты российских компаний? Не попадут ли они потом на огромные штрафы? Об этом корреспондент «РГ» расспросила президента Торгово-промышленной палаты РФ Сергея Катырина.
Сергей Николаевич, сегодня много говорят о проблемах бизнеса, пострадавшего от пандемии. Есть списки отраслей, которым нужна помощь. А что происходит с нашими экспортными сделками и международными соглашениями? Бизнес справляется?
Сергей Катырин: Тоже есть проблемы. И достаточно существенные.
Вы знаете, что по закону, ТПП России может свидетельствовать обстоятельства форс-мажора во внешнеторговых сделках и международных договорах. Так вот, число обращений российских компаний за такими документами выросло примерно в 20 раз. А выдаваемых сертификатов – в 10 раз.
В последние месяцы увеличилось количество обращений и от зарубежных компаний. В большинстве своем это предприятия из Китая, Турции, Италии, Германии, Казахстана и Беларуси. Им было выдано более 20 сертификатов о форс-мажоре.
Компании каких отраслей обращаются сейчас за такими свидетельствами?
Сергей Катырин: Это в основном предприятия из сферы торговли, строительства, машиностроения, судостроения, авиационной отрасли, энергетики.
Как потребность в сертификатах распространяется по российским регионам? Назовите ТОП-5, где больше всего форс-мажора. И почему?
Сергей Катырин: Больше всего сертификатов о форс-мажоре по внешнеэкономическим контрактам было выдано предприятиям, работающим в Москве, Санкт-Петербурге, Московской, Пензенской, Смоленской областях, Приморском крае. Там действительно много экспортно ориентированных предприятий. В этом основная причина.
Сертификат дает отсрочку или вообще освобождает от контрактных обязательств?
Сергей Катырин: Нет, от исполнения контрактных обязательств такой сертификат не освобождает.
Но зато признание каких-то обстоятельств форс-мажором дает, например, право должнику не платить неустойки (штрафы, пени и прочее) за просрочку исполнения обязательства.
Если же форс-мажор носит временный характер, то освобождение от неустойки будет действовать только на период, когда обстоятельства непреодолимой силы препятствовали выполнять обязательства. Но потом все нужно будет делать строго по контракту и договору. Кстати, имея сертификат, чаще всего удается уладить все эти вопросы без обращения в суд.
Насколько велики штрафы за срыв международных договоров для российских компаний?
Сергей Катырин: Штрафные санкции за нарушение сроков исполнения обязательств, особенно по крупным зарубежным контрактам или за длительный период времени, порой исчисляются сотнями тысяч долларов.
Тогда почему ТПП не очень активно выдает сертификаты форс-мажора? Жалуются на вас. Да и ТПП это выгодно – услуга же платная.
Сергей Катырин: Во-первых, сразу хочу подчеркнуть: мы выдаем сертификаты о форс-мажоре как по внешнеэкономическим, так и по внутренним контрактам на бесплатной основе. У вас неверные сведения.
Во-вторых, мы не получали жалобы на нарушение сроков по выдаче сертификатов о форс-мажоре по внешнеэкономическим контрактам.
Теперь об интенсивности. Вы думаете это просто выписать бумажку? Надо провести экспертизу документов, часто их недостаточно бывает, приходится делать запросы. В среднем работа с одним пакетом документов по форс-мажору составляет пять часов труда квалифицированного юриста по одному заявлению.
К нам обратилось 540 компаний. 130 сертификаты получили. 330 – подготовили и представили ответы. Там есть те, кому как раз не хватает документов, необходимы уточнения. А есть и те, у кого нет оснований для выдачи сертификата. Мы стараемся работать оперативно. Поэтому привлекли внешние силы – у нас достаточно серьезная юридическая команда над этим работает. И потом учтите, что сертификаты по внешнему форс-мажору выдает только федеральная палата. Это по внутреннему – все наши палаты на местах работают.
А региональные палаты справляются? У них, наверное, еще больше обращений.
Сергей Катырин: В целом – да. У них где-то более 11,5 тысячи обращения по форс-мажорам. Выдали 621 документ по внутренним сделкам между двумя российскими юрлицами. Но здесь не все зависит только от нас.
Взять лизинг в автомобильной отрасли (автобусов, грузовых автомобилей). По этим договорам мы не можем выдать такие документы, потому что прямых запретительных мер по использованию автотранспорта общего пользования (в отличие, например, от авиационных сообщений) ни региональные власти, ни федеральные не принимали. Поэтому мы обратились в Верховный Суд РФ, который вправе давать соответствующие разъяснения.
И задали конкретный вопрос: можно ли рассматривать в качестве форс-мажора те меры, которые принимали и принимают региональные власти, ограничивая передвижение граждан, как ограничение на использование и автотранспортных средств общего пользования. Кроме того, в Гражданском кодексе РФ есть положение, не позволяющее признавать отсутствие денежных средств у должника обстоятельством форс-мажора. При этом не совсем понятно, как и в каких случаях применяется это ограничение? И относится ли оно к лизинговым и арендным отношениям?
В такой же ситуации находятся сейчас другие участники договоров – арендодатели и лизингодатели. Они тоже – в сложной ситуации по отношению к своим кредитным организациям. И тоже хотели бы получить документ о наличии обстоятельств непреодолимой силы, чтобы представить своим контрагентам по договорам. Им же тоже надо платить. А как, если они не получают денег от своих клиентов?
То есть пандемия не является автоматически форс-мажором? Это должны определить власти страны по каждому направлению экономической деятельности?
Сергей Катырин: Да. Однако почти все считают, что само появление коронавируса, объявление пандемии уже является обстоятельством форс-мажора. Такого нет. И не только у нас, но и во всем мире.
А если мы начнем выдавать сегодня документы, не подкрепленные законом и практикой его применения, то только навредим компаниям. Их легко опротестовать в суде. Тогда придется платить пени и штрафы. Да еще и долги гасить, то есть выполнять обязательства в натуре. Мы никого не хотим подставлять.
В данной ситуации могу пока посоветовать попытаться договорится со своими партнерами об изменении договора и об отсрочке платежей. И не затягивать решение этого вопроса. А как только прояснится позиция Верховного Суда РФ, например, по аренде (самый больной вопрос), и по лизингу, мы завтра же начнем выдавать всем этим 11,5 тысячи компаний и всем, кто еще обратится, документы о форс-мажоре по внутренним контрактам.
Российская газета, Т.Панина
